Лида

Советские войска отступали. Не хватало вооружения, продовольствия, но самое главное - в войсках катастрофически не хватало опытных командиров. В сентябре-октябре 1941 года Таганрожцы спешно готовили рубеж обороны от Успенской до самого Таганрога, но 17 октября отборные части тринадцатой, шестнадцатой танковых дивизий, шестидесятая мотодивизия и две отборные мотодивизии СС “Викинг“ и “Адольф Гитлер“ прорвали оборону. Впрочем, все решалось не здесь. В окружение попали и за четыре дня были разбиты восемнадцатая и часть девятой армий. Так что отчаянные люди, стоявшие на подготовленном рубеже, не могли оказать войскам вермахта серьезного сопротивления. Через Григорьевку прошли немецкие танки, легко прорвавшие защитные рубежи советских войск.  Отдаленный грохот бомбардировок и разрывов снарядов сменился лязгом танковых гусениц и ревом моторов.

Все, кто оставался в селе, попрятались в подвалах и сараях, мало ли что. Молоденькая Лида  со старшей сестрой Варварой тоже сидели в подвале рядом с бочкой квашеной капусты, мешками с картошкой, сетками лука,  и ящиком бураков и морковки. Ой, что теперь будет? Как там наши мальчишки, ушедшие на рубеж обороны? Наверное убили! Что теперь будет?  Ясно было, что там, наверху чужаки. Пару раз где-то рядом были слышны автоматные очереди. Потом все стихло.

Внезапно распахнулась дверь подвала. Послышалась немецкая речь. Судя по резкой интонации, это был приказ. На ступеньках, ведущих наружу, на мгновение мелькнула тень. Мир перестал существовать. Все, что было до этих звуков: родная Григорьевка, дом, привычная жизнь, лица друзей - все пронеслось в голове у Лиды стремительным потоком мимо. Осталась пугающая чернота. Вся жизнь за мгновение, показавшееся вечностью, рассыпалась на светлые эпизоды как зернышки проса по земле.  Теперь все, что она знает ограничено размерами подвала.   Пусто в голове, только в ушах грохочут удары: бух-х-х, бух-х-х, бух-х-х, бух-х-х и в груди холод.

 Приказ прозвучал повторно. Варвара выглянула в проход, медленно поднялась, взяла Лиду за руку и стала подниматься. На выходе трое автоматчиков сразу взяли их на прицел. Краем глаза Лида видела, что серые шинели шныряют по двору. Вот солдат мельком осмотрел сарай. Другой заглянул в курятник. Из хаты вышли еще трое. Автоматчик махнул дулом в сторону ворот, явно давая понять, что они должны идти. На  улице он дулом указал в направлении сельсовета. Лида увидела  ряд автоматчиков вдоль улицы и соседей, идущих в указанном направлении.

Перед сельсоветом стояла пара военных в черных фуражках, и люди в штатском. Когда перед ними согнали всех, кого нашли в селе, один из военных, ясно, что офицер, начал громко говорить по немецки. Его речь звучала пугающе резко, даже грубо. Один из тех, что в штатском начал переводить. Дескать великая армия вермахта пришла установить новый порядок и сделать жизнь лучше. Теперь  запрещается выходить на улицу после девяти вечера и до девяти утра. Они - немецкое командование назначат старосту, который будет отвечать за дисциплину в селе. Он соберет отряд полицаев для поддержания порядка. Все, кто является евреем, коммунистом или  комсомольцем обязаны зарегистрироваться в комендатуре. Нарушившие правила понесут наказание. Он так же сказал, что жители села должны работать на нужды великой Германии с завтрашнего дня. Староста распределит всех на работы.

Пока офицер говорил о новом порядке, Лида заметила, что немцы уводят корову из ближайшего двора. Видно было, что старик-хозяин дернулся спасать имущество, но автоматчик грубо оттолкнул его.

- Dieses Haus und alles was dazu gehört wird für unsere militärischen Bedürfnisse beschlagnahmt! Stop! Anhalten! ( Этот дом и все имущество реквизируется на военные нужды великой Германии! Стоять! Назад!)

Собрание быстро закончилось и сельчане побрели по подворьям. Когда Лида с мамой зашли к себе, свиней уже не было. В доме кто-то хозяйничал. Зайдя в хату они увидели немецкого солдата, который открыл створки комода и рылся на полках с постельным бельем. В зале на столе уже лежала праздничная скатерть. В спальне кровати были разворошены.

- Что ты делаешь, гад! - вырвалось у Варвары - здесь мои трусы! Они тебе не пригодятся! Проваливай!
Она слегка подтолкнула его в плечо. Как-никак, вооруженный чужак! В ответ услышала фразу, которая уже звучала на пощадке перед сельсоветом.

- Dieses Haus und alles was dazu gehört wird für unsere militärischen Bedürfnisse beschlagnahmt!

 Наконец он увидел то, что искал -  новый комплект постельного белья, и начал вытаскивать его, роняя на пыльные сапоги полотенца и наволочки. Достав комплект, он бросил его на кровать. Наклонился и начал подбирать упавшее белье, аккуратно стряхивая с него пыль.

- Вот падлюка! Мы  с сестрой Галей столько лет приданное для Лиды собирали, а он приперся сюда в бабском белье колупаться! - Хоть вооруженный немец указал ей на дверь и от огромного количества вражеских солдат в деревне было страшно, но кто же сможет выгнать ее - хозяйку из собственного дома! Она остановилась в дверном проеме  - Ходит тут, своими кривыми руками постель застелить не может! Перевернул все к черту!

Молодой немец не ожидал, что кто-то осмелится бурчать и комментировать его неловкие действия. Вряд ли он хоть что-то разобрал из этой тирады, но по интонации общий смысл был очевиден. Он начал смущенно заталкивать вещи обратно на полку. Что-то опять резко ляпнул на немецком. Что-то про офицера.

- О, о, гляди, гляди! Новый немецкий порядок на наши полки пришел! Свиней уперли, весь двор переворошили, теперь наши трусы примерять собрались! Ага, давай, давай! Ты же с автоматом! Как же русской бабе свои манатки спасать?

Немец подошел стелить постель, но  "допотопная" деревенская тахта видимо сильно отличалась от привычной ему немецкой кровати. У него явно не получалось.

- Отойди, малахольный! - Она не выдержала, подошла и быстрыми уверенными движениями стала заправлять простынь, потом заправила одеяло в пододеяльник и одела подушки в наволочки.

Немец стоял и как ученик наблюдал за ее работой. Видно было, что он намного моложе Варвары. Похоже, что  возмущенные комментарии старшей сестры возымели действие, поскольку немец покраснел и выглядел слегка смущенным.

Варвара подошла и стала наводить порядок в комоде.

- Интересно, все немецкие мужики по-скотски ведут себя с женщинами? Папа, когда жив был, никогда не лазил в наше белье! И никогда не позволял себе грубости в нашу сторону! Если бы не воспаление легких, он был бы жив и показал тебе, как русские мужики к женщинам относятся! Ты бы не по хате со своей железкой, а по потолку без порток бегал бы!

Немец пошел осматривать кухню, поскольку слушать ворчание русской бабы ему было ни к чему. Загремели пустые кастрюли. Слышно было, как он шарит на полках и в ящиках. В хате было холодно. Печка, которую подсыпали углем еще ночью, прогорела и затухла пока сестры прятались от обстрелов. Немец вернулся в комнату.

- Komm mit! Komm! - Он махнул автоматом в строну кухни. Чтобы строптивая русская фрау правильно оценила свое положение, демонстративно щелкнул предохранителем.

- Да что ты! Железячкой своей щелкать научился, чтоб с бабой разговаривать!

Однако, за напускной бравадой было видно, что ей по-настоящему страшно. Ничто не могло защитить ее в собственном доме от вооруженного чужака. Холеный немецкий хмыренок, у которого на щеках-то еще пушок, распоряжался теперь не только чужим имуществом, но и жизнью людей, которые много старше. Но это ее дом, и она инстинктивно защищала его как могла. Она пошла за ним на кухню. Он знаком дал понять, что нужно растопить печь, потом  указал на кастрюлю. Что-то непонятное  сказал по-немецки, опять Варваре послышалось слово "offizier". Она догадалась, от нее хотят, чтобы была сварена еда для какого-то офицера.

Немец куда-то исчез. Она решила больше не искушать судьбу препирательством с вооруженным чужаком. Вышла во двор за ведрами, чтобы растопить печку. Мельком оглянула двор. Лиды нигде не было видно. Кричать и разыскивать младшую сестру она не стала, чтобы не привлекать лишнего внимания. Наверняка она либо на горище забралась, либо в коровнике на сене прячется. В ноябре еще не так холодно, только сыро. Спокойно можно зарыться в сено и там переночевать. Возня с печкой, потом готовка на время отвлекли Варвару от грустных мыслей. С двадцатилетней Лидой все ясно, а что там с Галей, гостящей у сестры Марии в Федоровке, придется узнавать позже.

Когда Варвара в хате начала ворчать на этого немца Лида поняла, что лучше спрятаться, пока все не уляжется. Всюду шныряли солдаты. Что у них на уме? Ясно, что красивая русская двадцатилетняя девчонка может превратиться в этакий трофей для "голодного" солдата. В сарае можно зарыться в кучу сена за сапеткой из виноградных лоз, служившей перегородкой. Лида как можно незаметнее скользнула в сарай и замерла. Двое немцев копошились в летней кухне. Еще двое были возле лестницы на горище. Один забрался наверх и пытался что-то разглядеть в темноте под соломенной крышей. Другой караулил внизу. Где-то в отдалении были слышны короткие автоматные очереди. Был еще какой-то посторонний звук. Совсем рядом! Сердце екнуло и спрыгнуло в район пяток. Здесь кто-то есть! Только не кричать! Не кричать! Спокойно! Лида застыла как статуя. Через минуту ситуация почти не изменилась. Посторонним звуком было чье-то неровное дыхание в сене за сапеткой. Сердце решило осторожно вернуться на свое место. Разлетевшиеся мысли так и не вернулись в голову. По наитию Лида на цыпочках подошла к сапетке и осторожно приподняла ворох сена. Там сидел мужик. Она догадалась, что мужик залез сюда от задней стенки сарая так, чтобы не оставить следов. Наверное немцы искали именно его. Вот почему они весь двор переворошили! Они - враги. Значит он - наш. Тем более цыц! Она аккуратно опустила солому, чтобы не оставить следов и стала ждать. Через щели между досками она видела, как немцы убрались со двора. Прошло довольно много времени. Потом из хаты вышел молоденький солдат, который  рылся в комоде, и тоже отправился за ворота. Она видела как Варвара пошла на задки за дровами. Печку будет растапливать. Только бы сестра не стала ее искать. Ведь тогда придется выйти  из сарая. Тут могут еще оставаться немецкие солдаты, и найдут мужика. 

Продолжение истории читайте здесь...

Автор выражает огромную благодарность Ольге Фисенко за редакцию и перевод фраз на немецкий язык.

Фото комсомолки с сайта http://dubikvit.livejournal.com/173984.html